Путешествие в Иерусалим
(Письмо другу в западные провинции)Дорогая моя Ирка!
Задумав и готовя эту поездку, я ни на минуту не забывала о тебе. В данном случае потому, что еще два года назад ты велела нам не ездить в Иерусалим – опасно. Может быть, и у каждого из моих коллег на работе был такой любящий и любимый человек, не одобряющий такую поездку. Но то, что все мы поехали в Иерусалим «немножко назло» – это уж наверняка.
История была такая. Мы всем отделом раз в год (а у нас обычно выходит два раза, поскольку кое-кто – большой мастер экономии отпущенного на это дело бюджета) ездим куда-нибудь на целый день в целях «сплочения». Поглядеть на тоннель Стены Плача мы собирались еще два года назад – но тут как раз началась эта долбаная интифада, и сама Стена Плача не знала, продавать в свой тоннель билеты или нет. Да и у нас пропало желание туда ехать – какая-то общая растерянность и потерянность овладела всеми. С горя поехали тогда пить вино и плясать на столах в винодельни Зихрон-Яакова: там, между прочим, сплочение происходит – эффективней некуда.
И вот прошло два года. С объективной точки зрения безопасности в том самом месте не прибавилось. С субъективной же – совсем другое дело. Мир не развалился, Израиль выстоял, то, что осталось от туризма – существует, пять экскурсий в день в тоннель по программе расписаны, только вот раньше за две недели надо было записываться, а сегодня – и за день можно. Ну, вот мы и наметили это главным гвоздем своей программы.
Вся же программа, тщательно составленная мною, выглядела так.
- 7:00 – выезд из Тель-Авива
- 8:30-11:30 – экскурсия по Иерусалиму с рекомендованной нам студенткой-гидом
по имени Адас.
- 12:00-13:00 – экскурсия по зданию Верховного суда.
- 13:30-14:30 – обед в кафе Ботанического сада.
- 14:30-15:30 – прогулка по самому Ботаническому саду, и, наконец
- 16:15 – долгожданная экскурсия в тоннель Стены Плача.
Ну и вот, настало утро 12 декабря. Ну я, конечно, знала, что план мой не устоит против реальности (не в первый раз!), но не до такой же степени. Сначала все выехали на 20 минут позже. Потом была пробочка от Шаар-а-Гай до Шореша, а потом в маршруте, тщательно проложенном через улицы Бецалель и Хилель, обнаружилась неувязочка в виде ма-аленького кусочка односторонней улицы. Из-за этих несчастных 50 (!) метров пришлось объезжать, крутиться, заблудиться, стоять на светофорах – не спрашивай. Приехали на час (!) позже, чем планировали. Поставили машины на подземную стоянку на площади Сафра и, дрожа от холода, вылезли в Иерусалимский освежающий климат. Адас и Джефф, приехавший сюда из Беэр-Шевы самостоятельно, невозмутимо ждали нас в намеченном месте.
В Адас мы влюбились сразу, еще до того как она потащила нас в один из
живописных двориков Русского подворья
рассказывать про гостиницу для
паломников, построенную здесь князем Сергеем, и «апельсиновую сделку» – то
бишь, как Израиль выкупил эти земли у Хрущева (в 1964 году была заключена сделка,
по которой основная часть территории Русского подворья была продана за пять миллионов
долларов, причем Израиль расплатился не деньгами, а поставкой на эту сумму апельсинов
в СССР). А про то, как ранее эта часть Иерусалима досталась русским, мы узнали из
Агнона (это израильский литературный классик, лауреат Нобелевскую премии по литературе -
вот здесь
немножко больше подробностей). Это, видимо, такой
фирменный знак у нашей Адас: время от времени она открывала «в пестром
переплете» тетрадку и зачитывала оттуда цитаты из писателей, поэтов, знаменитых
политиков – и было у нее на все случаи жизни.
Следующим был дворик итальянской больницы. Туда нас завели перед
посещением религиозного квартала, чтобы не читать лекцию про его обитателей
перед их же домами – и так уж превратили их жилье в бесплатный музей. Из «Меа
Шеарим» туристов уже давно палками выгоняют, но по соседству еще пускают.
Много всяких интересных вещей рассказывала Адас: хоть нам и кажется, что все
«досы» одинаковы, а видов их счесть-не-перечесть: есть у которых бабочка на
шляпе справа, а есть у которых – слева, и не дай бог одному зайти в дом другого.
Некий подвид ходит в штанах, заправленных в сапоги – почему? А потому, что их
предки из Польши, а там грязно было. У девиц, ежели коса справа, то можно
свататься, а если слева – то обручена, ну а если замуж вышла – уж никаких кос,
ясное дело. Оказалось, что женщины в париках – вовсе не самые крутые, а самые
крутые бреют голову наголо и поверх этого натягивают черный платок.
Ну, и сам квартал – а назывался он «Бейт-Унгарин» («Венгерский дом») – оказался
чрезвычайно живописен – лестницы
бегут прямо по наружной стене домов, через
весь двор натянуты веревки с разноцветным бельем, посередине – колодец. Бедность
налицо. Дети пялятся на нас с лестниц верхних этажей. На иврите товарищи не
говорят, только на идиш. Потому как иврит – святой язык, опошлять бытовыми
разговорами никак не можно. Мир за четырьмя стенами, застывшее время. Говорят,
лингвисты тут нашли древневенгерский диалект, давно уже в самой Венгрии не
существующий.
Покидаешь стены религиозного квартала – и все другое: светлее, чище, наряднее.
Мы на Эфиопской улице, возле Эфиопской же церкви. Но время ее еще не
пришло, а мы вот здесь и сейчас должны отгадать очередную загадку: чей же это
был дом напротив, что муниципалитет каждую неделю вешает на него
мемориальную доску, и столь же регулярно она исчезает в неизвестном
направлении? Вопрос достоин «Что-где-когда». Правильный ответ: в этом доме
жил Элиезер Бен-Иегуда – человек, возродивший иврит. Вот и снимают доску
возмущенные соседи... Адас зачитывала нам отрывок из статьи Бен-Иегуды, а мы
отгадывали значения странных слов, так и не прижившихся в иврите, рассказывала
историю любви его сына Итамара: когда отец с женой отлучились по делам за
границу, оставив на попечение большого уже мальчика выпускаемую ими газету,
он быстренько напечатал на первой странице большое объявление о том, как любит
девушку Лею. Когда это не помогло (в сефардской семье красавицы не жаждали
выдать дочь за ашкеназа), в той же газете последовала угроза покончить жизнь
самоубийством. Ну ничего, вышла замуж, в конце концов.
Прослушав историю про Царицу Савскую, посетили Эфиопскую церковь.
Интересная, красивая такая церковь, львы в изобилии, и ботинки надо снимать у
входа – это ежели кто по мечетям соскучился. Еще несколько домов на улице
ха-Невиим (Пророков): Бейт-Табор, дом Рава Кука – и все с такими характерными
колодцами посередине (наконец-то понятно стало, что за колодцы в песне
«Золотой Иерусалим»), и опять Адас зачитывает из своей тетрадки: на сей раз, как
происходила раздача воды из этих колодцев: опять Агнон? Вроде, не Агнон уже.
Ну, в общем уже давно всем было ясно, что ни в какой Верховный суд к 12 часам
мы не поедем, а следовательно, и нет смысла тащиться обедать за те же тридевять
земель в Ботанический сад, когда старый город рядом, а пообедать можно
прекрасно в ресторане дома Тихо.
Про семейство Тихо и историю этого особняка и его жильцов и был последний рассказ Адас перед тем, как мы с ней расстались. В доме – музей художницы Анны Тихо, уютная библиотека, в которой может за просто так посидеть и отдохнуть усталый путник, и ресторан с типа венской кухней – как завещала Анна, поскольку была оттуда родом. Мне лично из этой кухни достался луковый суп в буханке хлеба вместо горшочка, во какой.
Воспряв после вкусного обеда, пошли по улице Яффо пешком в старый город.
 |
 |
 |
Вошли в старый город через Яффские ворота, прошли через армянский квартал,
 |
 |
 |
Звать его Альяда – такое редкое библейское имя, что и слышать ни разу не
доводилось, а рассказывал он, что первым 35 лет назад пересек зеленую линию, и
никто и ничто его отсюда не прогонит. Хвалил нас за то, что выбрали Иерусалим
для нашей прогулки – ну, да мы и сами себя за это хвалили. На наш вопрос о
состоянии его бизнеса в наши смутные и мрачные времена отвечал, что не
бедствует – есть заказы из-за границы. Вообще так хорошо он вписался в нашу
прогулку, как будто специально его подсунули в качества экспоната Старого
города времен интифады. Два часа, которые мы должны были проваландаться до
начала экскурсии в тоннель Стены плача, пролетели так, что мы и не заметили.
За полчаса до экскурсии мы разделились на две группы – половина пошли
пообщаться со Стеной Плача, а половина – к Пеггиной подруге Минди, у которой в
старом городе квартира. Минди рассказала замечательную историю, как у нее
текла труба, и никак они эту трубу не могли найти. Понадобилось 10 000 шекелей,
чтобы разломать внизу стену, за которой труба все-таки нашлась, а заодно нашелся
и подвальчик, который они, не будь дураками, перестроили и сдают туристам.
Как-то мне и до сих пор не очень понимается, что вот живут же люди посреди
всего этого – этой многовековой истории, этих вечных мировых распрей, внутри
стен этого вечного города, где вот все-таки и происходят с ними всякие чудеса.
В тоннеле Стены Плача особенно остро чувствуешь историю и связь времен – при
всей моей к этому нечувствительности. Экскурсовод это очень здорово показывает
на хитроумном макете – вот стоит мусульманский город, а вот он «отъехал», и нет
его – и стоит себе Второй Храм со стеной укреплений (именно частью этой стены и
является Стена Плача), а те арки, которые мы видим глубоко под землей – это
бывший мост, построенный для доступа на Храмовую гору. То есть, раньше они
были много выше уровня земли, а теперь – много ниже. А вот здесь место,
ближайшее к Святая Святых, а вот один из камней стены – необъятный,
неподъемный, 10 метров в длину, в весит тонн 500 по прикидкам. Экскурсовод
казался нам хорошим, пока любопытный Равив не нажал маленькую кнопочку в
стене – и оттуда полилась такая невообразимая мультимедия, с верблюдами,
восточными песнопениями, рассказами тихим вкрадчивым голосом – и чего такую
красоту-то зажимать? Выходит тоннель в мусульманскую часть города – так что
обратно топали по Виа Долороза в сопровождении охранника с «узи» наперевес. Да
вроде никто на нас и не покушался.
Ехать из старого города на выезд в Тель-Авив – проще простого: всю дорогу по Яффо – просто-таки отдыхай по сравнению с остальными маршрутами. Однако, не тут-то было: посреди Яффы встала полиция и направляет все машины в объезд! Но, видимо, лица у нас были такие растерянные, что нас спросили, откуда мы такие, а узнав, что из Тель-Авива, махнули рукой и пустили дальше по Яффо. И правильно сделали.
Этот случай – лишь еще один мелкий штришок к огромной пропасти, разделяющей Иерусалим и остальной Израиль. Воздух там другой, климат другой, дома и люди другие. Только что язык тот же – а все равно ощущение, что за границей побывали. Два вот таких «заграничных» места – Эйлат и Иерусалим, разные как они есть. А почему надо было смотреть здание Верховного суда – опять осталось покрыто мраком неизвестности. Есть надежда, что узнаем в следующий раз.
Вернулись домой усталые и довольные. И немножко гордые собой, потому что съездили в Иерусалим «назло всем» и «несмотря на». И это немножко стыдно, эта наша «немножко гордость», не должно ее быть. Ведь если не мы, то кто же? Хотелось бы верить, что такое соотношение (девять из десяти – за) наблюдалось бы в любом отделе израильского учреждения. И не должно быть такого, чтобы люди боялись куда-то ехать из-за того, что террористы убивают невинных людей.
Ну а если отойти от политики (поди попробуй тут!), то ты же знаешь, что душа моя сворачивается и разворачивается больше от красивых видов, чем от истории. А тут поди ж ты: свернулась и развернулась как миленькая.